2. День в садовом раю. Потсдам – Сан-Суси и встреча с другом

 

В Потсдам группа приехала подготовленной. Я многократно повторял и расписывал, что здесь ценен не просто парк Сан-Суси, а великая череда ландшафтов, сформированных двумя поколениями творцов – переходной к Просвещению эпохой Фридриха Великого и романтической эпохой садового гения Шарля Жозефа Ленне.

 

Вначале Артем очень мило провел нас через город, его голландские кварталы, в которых уже выглядывало роскошное вертикальное озеленение и полоски земли с разномастными цветочными кустиками. Чистый идеальный Потсдам в этой части великолепно сочетается со входом в парк через Церковь мира – усыпальницу Фридриха Вильгельма IV и его супруги.

 

Романская колокольня, упоительные колоннады двориков, искусственная древность XIX века были приправлены перцем современного искусства – красные люди в плащах, согнувшиеся над чем-то вроде кривых мечей. Ассасин Крид... Забегая вперед, скажу, что в Версале нас ждал еще более радикальный сюрприз.

 

Симпатичный топиарий у Галереи Сан-Суси	Разновысотный миксбордер в Сан-Суси

Сан-Суси. Граница регулярной (справа) и пейзажной зон

Стрижка боскетов в Сан-Суси

Церковь и мавзолей поставлены над водой и над границей зон парка. Раньше колокольня меня раздражала, колола глаз, привыкший к глади идеального пейзажного парка. Но это как возраст, как красота зрелой женщины – парк немного уставал, давал жизнь новым, молодым паркам – Шарлоттенхоф, Новый сад, и мы, понимая историю его жизни, любим и легкие складочки на бархатистой травяной коже, и короткую стрижку – обновленные луга вокруг Римских терм, и наивный цветастый макияж – Сицилийский сад, и посреди всего прочего – элегантную заколку, сиречь колокольню Церкви мира, которую видно почти отовсюду.

Фиги и виноград на террасах Сан-Суси	Сицилианский сад в Сан-Суси

Диковинное растение, которое мы прозвали древовидным флоксом	Артишок в саду Оранжерейного дворца в Потсдаме

Группа разделилась – к концу дня прибыли десанты, ходившие в русскую деревню Александровка, на Бельведер, даже в горячо мною хвалимую, но далекую виллу Кляйн Глинике. У меня была большая фора – три года назад я изучал Потсдам и, кроме того, рассчитывал встретиться с человеком, много мне тогда помогавшим. Поэтому я решил освежить свои впечатления в коллективе, ибо от одиноких экспедиций уже устал, а польза для коллег могла быть большой. Мы прошли мимо Сан-Суси с его партерами и террасами, причем я показывал разнотравные рабатки, вовсе не похожие на версальский ковер из цветов (меня так учили, но в Версале оказалось, что теория не совсем верна). А глазастые дендрологи увидели, что на Виноградной горе растут и зреют фиги, полузакрытые стеклянными дверцами.

Потсдам. Вид на Оранжерейный дворец из Сан-Суси

Выйдя к Оранжерейному дворцу и жадно фотографируя буйные сады середины XIX века, посмотрели на замечательный, выделенный арочными проемами дворца Бельведер, вернулись в парк Сан-Суси и спешно (меня уже ждали) прошли к пейзажному, романтическому Шарлоттенхофу. Надеюсь, те, кто видел его архитектуру и пейзажи впервые, смогли оценить сочетание простейших парковых сцен, изобильных уютных садиков и изысканно скромных зданий неогреческого стиля.

Последняя катальпа из питомника 1790 года в Сан-Суси. Рядом просьба не карабкаться на нее

А я удалился, как гастролер, спешащий на следующий концерт. Вечно занятый Михаэль Роде, директор садов Пруссии, выкроил лишний час ради встречи со мною. Лично я с далекими друзьями, с которыми видишься раз в несколько лет, совершенно не могу вести какие-то переговоры и обмены новостями. Сидим – и хорошо.

 

Михаэль Роде, директор садов Пруссии

Мы заехали в болезненно, страстно мною любимое Глинике – неогреческую игрушечку, по которой уже бродила пара наших. Потом добрались до нового домика и сада Михаэля – его за два месяца отсыпали и засадили рабочие по хозяйскому проекту. Миша – преемник традиции научных реконструкций, он выпускник знаменитого ландшафтного факультета в Ганновере. Так что у него я увидел не только туберозы, но и – наконец! – отцветший акант. Семена у меня в коробочке, и может быть, удастся их вырастить. Дела в парках Пруссии идут отлично, это видно всякому посетителю. Вопрос о кризисе Михаэль отмел как несущественный, так что жаловался он только на начальство, с которым спорил по производственным вопросам. Нам бы Ваши проблемы, господин учитель...

Милый, неуклюжий человек, долговязый чудак, аккуратно одетый бог знает кем, какой-то малюткой Хайке (это женское имя) бобыль в шарфике и с неизменной трубкой во рту. После посещения России он со слезами на глазах говорил мне о разрухе, которую видел в Гатчинском парке. Еще бы – такого порядка, как в его хозяйстве, я не встретил и в Версале.

 

Акант из сада Михаэля Роде, семена которого я собираюсь вырастить