Двадцатый век

Возрождение частных усадеб в начале ХХ столетия связано с их переходом в руки меценатов, поощрявших новые стили и художественные эксперименты. Ф.О. Шехтель производит неоклассическую реконструкцию усадьбы Горки для Морозовых, И.А. Фомин перестраивает особняк на Каменном острове в Петербурге для Половцовых. Центрами возникновения стиля модерн в России были усадьбы: Абрамцево С. И. Мамонтова, Талашкино княгини М.К. Тенишевой под Смоленском . В это же время возникают усадьбы-дачи скромного размера, индивидуально оформленные самими художниками либо их друзьями архитекторами (Куоккала И.Е. Репина, дом Щербова в Гатчине).

Имение Поленова под Тарусой представляет собой наделенный архитектурными акцентами кусок среднерусской природы, предлагающий дальние виды не только из построек, но и на них. В.Д. Поленов построил усадебный дом и мастерскую-Аббатство на высоком холме, занимающем излучину Оки: отсюда открываются два разных вида на реку. Белая приземистая церковь в формах псковского зодчества, которые напоминали художнику о родных местах, расположена на открытом холме и видна издалека. Однако ближайшая видовая точка на храм с Оки находится в трех километрах от него (потом церковь скрывается за береговыми откосами), и этот фиксированный дальний вид напоминает о традиции "природных картин" эпохи Просвещения.

Особая страница русского садоводства — зимние сады, иногда достигавшие большого размаха. Среди них Зимний сад Таврического дворца, сад в московском Манеже, более камерные сады в особняках Половцова и Кшесинской в Петербурге.

Летний, Лефортовский и Александровский сады, парк Сокольники, московские бульвары относятся к общественному типу сада, возникшему в XIX столетии и предназначенному для гуляний и праздников. На набережных речных (Кострома, Ярославль, Нижний Новгород) и морских (Севастополь, Одесса, Кронштадт) городов возникают многокилометровые прогулочные парки. Одесса с ее широкими улицами, засаженными двойными рядами деревьев (в том числе знаменитыми белыми акациями, специально выписанными генерал-губернатором Новороссии А. де Ришелье из Испании), и поныне является образцом зеленого южного города. Павловский парк с музыкальным павильоном Воксал (1838) становится одним из главных мест летнего отдыха петербуржцев, а во многих городах возникают увеселительные сады, такие как Эрмитаж и Аквариум в Москве.

Начало ХХ века приносит моду на "сад символов", полный таинственных ассоциаций и неожиданных форм. В крымском имении В.Е. Жуковского "Новый Кучук-Кой" посетителей встречали античные по формам округлые площадки (Орхестра, Нимфей), стены построек были украшены керамическими панно и росписями по эскизам П.В. Кузнецова, перекликающимися с посаженными рядом растениями, а рельефы, фонтанная скульптура, атланты входной арки выполнены А.Т. Матвеевым.

В это же время Матвеев выполняет скульптуру "Спящий мальчик" для надгробия В.Э. Борисова-Мусатова, расположенного на высоком холме в Тарусе. Вид на скульптуру, соединяющийся с широкими заокскими далями, говорит о новом переживании природы, которая служит психологическим фоном для восприятия изображения-символа. Символическими качествами теперь наделяются старые парки, разрушенные беседки, заросли цветущей сирени.

А.П. Чехов сам строил и сажал деревья в Мелихове, а в своем имении в крымской Аутке мечтал создать сад непрерывного цветения, "вечной весны". Черты "природного символизма" С.В. Рахманинов находил в имении Ивановка, К.Д. Бальмонт в Знаменском-Губайлове, а Борисов-Мусатов — во Введенском Якунчиковых, откуда происходит большинство садовых и усадебных сюжетов его картин.

На рубеже веков большую популярность в России приобрели идеи "города-сада", идею которого отстаивал английский филантроп Э. Хауард. Попытки создать такие поселения (поселок для служащих Рязанской железной дороги, проектированный В.Н. Семеновым) не были успешными из-за мешающих новому образу жизни социальных проблем. Проекты городской застройки 1920-х годов, среди них жилые кварталы на Усачевке и Шаболовке, поселок Сокол в Москве, ансамбль на площади Стачек в Ленинграде, продолжили эти эксперименты.

Один из первых садовых проектов советского периода — оформление памятника жертвам революции на Марсовом поле в Петрограде (И.А. Фомин, 1920-23) открыл мемориальную тему, продолженную многочисленными послевоенными ансамблями. В 1920-е годы определились два основных течения в теории "социалистического расселения" — урбанизм и дезурбанизм, тяготеющий к идее города-сада. Конкурсные проекты "зеленого города", среди которых выделяется придуманный К.С. Мельниковым санаторий лечебного сна "Сонная соната", дали множество новых планировочных идей.

Крупные общественные парки — Центральный парк культуры и отдыха в Москве, Всесоюзная сельскохозяйственная выставка (ансамбли 1923 и 1938 года) — интересны прежде всего своими программами и архитектурой павильонов, их садовые композиции очень просты. Существенное место в сложении образа сада советского времени заняли курортные парки Крыма и Кавказа. "Богатая архитектура" санаториев, которые возвышались среди пышных зарослей и широких лестниц, фонтаны-аттракционы, скульптура, рассчитанная на детский уровень восприятия, снизили критерии садового искусства.

Проекты озеленения 1930-х годов (Москва, Баку, Кисловодск) и послевоенная реконструкция разрушенных городов предусматривали создание идеализированных городских пейзажей. Зелеными проспектами стали киевский Крещатик, набережные Сталинграда и Ростова-на-Дону, главные улицы Магнитогорска, Севастополя, Минска.

Высокими качествами в эпоху кризиса садового искусства отличались послевоенные ленинградские Парки Победы. Парк на Крестовском острове, созданный по проекту А.С. Никольского, расположен по сторонам огромной центральной аллеи, ведущей к врытой в зеленый холм чаше стадиона. Парк Победы на Московском проспекте (проект Е.И. Катонина, В.Д. Кирхоглани и Т.В. Дубяго) представляет собой пейзажную зону сложной планировки со множеством павильонов, прудов, протоков, дальних видов, закрытых и открытых зон. Особое значение парку придает мемориальный характер места, на котором он расположен. Здесь находились крематорий военного времени и братские могилы десятков тысяч жителей города, памяти которых посвящен небольшой, не нарушающий садовые масштабы монумент.

В ряде поселков и городских районов 1950 — 1970-х годов (экспериментальный девятый квартал района Черемушки Москве, застройка Ново-Измайловского района в Ленинграде, Русановка в Киеве, Академгородок в Новосибирске) воплотились отголоски социальной идеи города-сада. Однако большинство проектов этого времени, соединяющих городскую застройку с пейзажной парковой средой, осталось неосуществленными.

Послевоенные мемориалы (Мамаев курган в Волгограде, Парк имени Вучетича в Киеве, памятник на горе Мтацминда в Тбилиси) превращают пейзаж в фон для гигантских скульптур. Выдающимся примером скульптурного парка, в котором слиты архитектура, скульптура и природные формы, стал литовский мемориал Пирчюпис (скульптор И. Иокубонис, архитектор В. Габрюнас, 1960).

Общественные сады и парки 1980 — 1990-х годов (парк на Поклонной горе, реконструкция Манежной площади в Москве) отмечены влиянием постмодернизма, играющего как с традиционными садовыми формами, так и с исторической городской средой.

© Борис Соколов, 2008