Романтизм и историзм

На рубеже XVIII — XIX веков парки окрашиваются романтическими настроениями, идеями естественной, не созданной человеком красоты. Долина реки Славянка в Павловске, преображенная по проекту Ч. Камерона, образует подчеркнуто простые и камерные сцены. Единственная монументальная постройка, ротонда Храм Дружбы, стоит на повороте реки и своей формой указывает на смену точки зрения, на перелом оси, вокруг которой выстраиваются сцены.

Подражая виденной во французском имении Шантийи геометрической планировке, Павел устраивает в своей резиденции парк Сильвия: в центре расположена статуя стреляющего из лука Аполлона, от которой расходятся Двенадцать дорожек. В их дальних концах стоят изображения античных героев, среди которых сыновья и дочери Ниобы. Это соединение сюжетов вводило тему безжалостного рока, приличествующую зоне парка, где находилось несколько памятников умершим родственникам царствующей фамилии. В Новой Сильвии, под сумраком елей, воспетым в элегии В.А. Жуковского "Славянка", был впоследствии сооружен памятник самому Павлу — мавзолей "Супругу Благодетелю", выполненный по проекту Т. де Томона.

Павловский парк Белая береза, устроенный по проекту театрального художника П. Гонзага, представляет собой огромный, кажущийся бесконечным пейзаж с лугами, перелесками и отдельными деревьями местных пород. В центре парка находится круг берез, от которого расходятся восемь радиальных дорожек, однако их прямолинейность искусно скрыта от глаза, а границы зоны закрыты деревьями. Парк Белая береза, в котором нет ни одной постройки и ни одного экзотического растения, — высшая точка пейзажного преображения русской природы, элегический рай на земле, напоминающий о печальной судьбе его владельцев.

В эпоху романтизма усадебное строительство сосредоточивается на постройках, сады отходят на второй план. Сооружения А. Менеласа 1820-х — 1830-х годов в Царском Селе (Белая башня, Пенсионерские конюшни, Шапель) придают парку литературный характер, отсылают воображение зрителя к романам В. Скотта и Р. Шатобриана. Изящный павильон Монбижу, созданный Растрелли в центре Зверинца, превращается в Арсенал — подобие средневековой крепости, предназначенное для коллекции оружия и доспехов.

Романтическое преображение и расширение парков происходит и в Петергофе. Парк Александрия с Капеллой, построенной по проекту знаменитого немецкого романтика К.Ф. Шинкеля, и "английским" дворцом-дачей Коттедж, рассчитан на сильные эмоции, на удивление перед дальними видами на море, раскрывающимися из кабинета императора, перед крутыми откосами оврага и мощью переброшенного через него моста, перед величием и необычностью форм Капеллы, которая, несмотря на свой готический облик, витражи и фиалы, строилась как православная церковь во имя Александра Невского.

В садах рубежа XVIII — XIX веков рациональный план нередко преобладает над уютными, хотя и созданными не по всем правилам парковыми формами. Таков облик великолепного, но лишенного сентименталистской теплоты парка подмосковного Архангельского. Особенно сильно настроение садов меняется с пришествием стиля ампир. Ансамбль Елагина дворца, ранняя работа К. Росси (1818-22), кажется размещенным на зеленой равнине: холодноватые портики павильонов почти не связаны с природным окружением и рельефом.

Парк в усадьбе Голицыных Кузьминки, созданный в 1820-х — 1840-х годах, состоит из простых и ясных пейзажей, определенность которых была подчеркнута мощью ампирных построек, особенно Музыкального павильона Конного двора, и черной рамой чугунных решеток и скульптур. Реконструкция усадьбы Паниных Марфино по проекту М.Д. Быковского (1837-39) одела екатерининские постройки готическим декором, сгустила краски и эмоции. Эмблемой усадьбы стали романтический кирпичный мост через пруд и грозные статуи грифонов у пристани.

На юге России в 1800-х — 1840-х гг. возникают пейзажные романтические парки, где выразительность диких скал, буйных зарослей и бескрайних вод доведена до крайнего, патетического напряжения. В Софиевке Потоцких (1796-1802) под Уманью парк расположен на чрезвычайно пересеченной местности, богатой выходами гранита и речной водой. Архитектор парка Л. Метцель отразил настроение эпохи, сделав основой парковых затей нагромождения каменных плит и сложную водную систему. Отношение к явлениям неодушевленной природы как к равноправным с созданиями художника позволило создать Долину Великанов — нагромождение камней, кажущееся случайным, но образующее архитектурные формы. Другое скопление гранитных валунов было уподоблено руинам древней постройки и получило название Критского лабиринта. Программный характер в Софиевке имеет композиция "Природа и искусство". Это два лежащих рядом камня: один — естественная скальная плита, другой представляет собой часть граненого обелиска.

Подчеркнута в парке и тема скорби по утраченным близким. Водный каскад, разделенный камнями на три потока, назван "Три слезы" в память о трех умерших детях Потоцких; расположенная рядом скала символизирует гробницу трагически погибшей первой супруги графа; возле усеченной колонны, напоминающей надгробный монумент, лежит длинный камень, носящий имя "спящего льва". Путешествие по подземному каналу — "реке Стикс" вызывало в воображении посетителей драматические картины — "послышались стоны миллионов, сдвинулись гробы, разорвалась завеса", а выезд на гладь светлого озера казался перенесением на "поля счастливых душ".

Экспансия паркового строительства на юг России приходится именно на этот романтический период. Имение М.С. Воронцова в Алупке включило в себя не только "английский" парк с экзотическими растениями, но и горный склон, нагромождения камней, названные Хаосами, и дальний морской вид на гору Аю-Даг. В Монрепо, усадьбе графов Николаи под Выборгом, северный пейзаж использован как основа для соединения традиционной и новой, местной мифологии: одна из скал в память о римской истории названа Тарпейской, находящийся на острове замок-склеп Людвигштайн считался местом гибели шведского короля Эрика (эта легенда была нужна Л.Г. Николаи для создания “местного колорита”), а на берегу стояла статуя героя “Калевалы” Вяйнемейнена, воспевшего эти места.

А.И. Штакеншнейдер использовал архитектурные формы позднего классицизма для оформления больших природных пространств. Его павильоны чрезвычайно удачно завершили ансамбль Софиевки, напоминая о ее новом статусе государственного парка ("Царицына Сада"). Архитектор обрамляет петергофский Львиный каскад темными гранитными колоннами, обособляя постройку от природного окружения. Черный полированный камень использован и в строительстве Бельведера — двухэтажного дворца, расположенного на вершине высокого Бабигонского холма (Луговой парк в Петергофе).

В садах эпохи позднего романтизма почти обязательно были оранжереи, экзотические птицы и звери, деревья и кустарники, создающие атмосферу южных либо восточных стран. Парк Ливадия в Крыму, ставший в конце XIX века императорской резиденцией, украшен павильонами и беседками в греческом и мавританском вкусе; пестрота стилей подчеркнута разными по цвету и очертаниям кронами деревьев — магнолий, кедров, секвой. Во второй половине XIX в. появляются первые парки, посвященные собственно растениям — дендропарки и ботанические сады (Тростянец на Украине, Никитский в Крыму, парк Петровской академии в Москве), а также первые зоологические сады.

© Борис Соколов, 2008