Гомер. Одиссея

ПЕСНЬ ПЯТАЯ

Одиссей в гроте нимфы Калипсо

55 После того как на остров далеко лежащий он прибыл,
Вышел на сушу Гермес с фиалково-темного моря.
Шел он, пока не достиг просторной пещеры, в которой
Пышноволосая нимфа жила. Ее там застал он.
На очаге ее пламя большое пылало, и запах
60 От легкоколкого кедра и благовоний горящих
Остров охватывал весь. С золотым челноком обходила
Нимфа станок, и ткала, и голосом пела прекрасным.
Густо разросшийся лес окружал отовсюду пещеру,
Тополем черным темнея, ольхой, кипарисом душистым.
65 Между зеленых ветвей длиннокрылые птицы гнездились –
Копчики, совы, морские вороны с разинутым клювом.
Пищу они добывают себе на морском побережье.
Возле пещеры самой виноградные многие лозы
Пышно росли, и на ветках тяжелые гроздья висели.
70 Светлую воду четыре источника рядом струили
Близко один от другого, туда и сюда разбегаясь.
Всюду на мягких лужайках цвели сельдерей и фиалки.
Если б на острове этом и бог появился бессмертный,
Он изумился бы, глядя, и был бы восторгом охвачен.
75 Стал в изумленьи на месте и Аргоубийца-вожатый.
После того как на все с изумленьем Гермес нагляделся,
В грот он пространный вошел. И как только на гостя взглянула
Нимфа, свет меж богинь, его она тотчас узнала:
Быть незнакомы друг другу не могут бессмертные боги,
80 Даже когда б и великое их разделяло пространство.
Но не застал он внутри Одиссея, отважного духом.
Он на скалистом обрыве сидел, как обычно, и плакал,
Стонами дух свой терзая, слезами и горькой печалью.
В даль беспокойного моря глядел он, и слезы лилися.
85 В ярко блестящее кресло меж тем усадила Гермеса
Нимфа, свет меж богинь, и к нему обратилась с вопросом:
“Что это? Входит сюда Гермес златожезленный, в дом мой,
Чтимый всегда, дорогой! Ты не часто меня навещаешь!
Что тебе нужно, скажи: исполнить велит мое сердце,
90 Если исполнить могу и если исполнить возможно.
Милости просим, войди, чтоб могла тебя угостить я”.
Так сказавши, поставила стол перед гостем богиня,
Полный амвросии; нектар ему замешала багряный.
Пил тут и ел, усевшись за стол, убийца Аргоса.
95 После того как поел и дух укрепил себе пищей,
С речью ответной такою к богине Гермес обратился:
“Бога, богиня, меня о приходе моем вопрошаешь.
Все я правдиво тебе сообщу: ведь сама мне велишь ты.
Зевс приказал мне явиться сюда, хоть сам не желал я.
100 Кто ж добровольно помчится по этакой шири бескрайной
Моря соленого, где не увидишь жилищ человека,
Жертвами чтящего нас, приносящего нам гекатомбы!
Но невозможно веленье эгидодержавного Зевса
Богу другому нарушить иль им пренебречь дерзновенно.
105 Он говорит, что находится здесь злополучнейший самый
Муж из героев, что девять годов осаждали упорно
Трою, в десятый же, город разрушив, отплыли в отчизну,
При возвращеньи, однако, они раздражили Афину;
Ветер зловредный и волны большие она им послала.
110 Все его спутники в море погибли, его самого же
К этому острову ветер принес и волны пригнали.
Этого мужа велит он тебе отослать поскорее,
Ибо ему не судьба в отдаленьи от близких погибнуть,
Но суждено ему близких увидеть и снова вернуться
115 В дом свой с высокою кровлей и в милую землю родную”.
Так он ответил. Калипсо, богиня богинь, ужаснулась
И со словами к нему окрыленными так обратилась:
“Как вы жестоки, о боги, как завистью всех превзошли вы!
Вы допускать не хотите, чтоб ложем законным богини
120 Соединялись с мужами, чтоб женами им они были.
Так розоперстая Эос себе избрала Ориона.
Гнали его вы, живущие легкою жизнию боги,
Гнали, пока златотронной и чистою он Артемидой
Нежной стрелою внезапно в Ортигии не был застрелен.
125 Так с Язионом Деметра на трижды распаханной нови
Соединилась любовью и ложем, послушавшись сердца.
Очень недолго об этом в неведеньи Зевс оставался.
Молнией он Язиона убил ослепительно белой.
Так же и мне не даете вы, боги, остаться со смертным.
130 Я его в море спасла, когда одиноко сидел он
На опрокинутом киле. Корабль его молнией белой
Надвое Зевс расколол посреди винно-чермного моря.
Все остальные его товарищи в море погибли,
А самого его ветер и волны сюда вот пригнали.
135 Я любила его и кормила, надеялась твердо
Сделать бессмертным его и бесстаростным в вечные веки.
Так как, однако, нельзя повеленье великого Зевса
Богу другому нарушить иль им пренебречь, то пускай же,
Раз того требует этот, – пускай в беспокойное море
140 Едет. Но спутников дать ему никаких не могу я:
Нет у меня многовеслых судов и товарищей верных,
Кто б его мог отвезти по хребту широчайшему моря.
Что ж до советов, охотно я дам их ему и не скрою,
Как ему невредимым вернуться в отцовскую землю”.
145 Аргоубийца-вожатый на это богине ответил:
“Значит, его отпусти! Трепещи перед Зевсовым гневом.
Иначе тяжко тебе почувствовать гнев тот придется”.
Аргоубийца могучий, сказав это ей, удалился.
Нимфа-владычица, только Зевесов приказ услыхала,
150 Тотчас направила шаг к Одиссею, отважному духом.
Он на обрыве над морем сидел, и из глаз непрерывно
Слезы лилися. В печали по родине капля за каплей
Сладкая жизнь уходила. Уж нимфа не нравилась больше.
Ночи, однако, в постели он с ней проводил поневоле
155 В гроте глубоком ее, – нежелавший с желавшею страстно.
Все же дни напролет на скалах и у моря сидел он,
Стонами дух свой терзая, слезами и горькой печалью.
В даль беспокойного моря глядел он, и слезы лилися.

ПЕСНЬ ШЕСТАЯ

Роща Афины в стране феаков

Встретишь ты близко к дороге священную рощу Афины
Из тополей. В ней источник струится, вокруг же лужайка.
Там у отца моего участок и сад плодоносный,
Пышный: от города он на крик отстоит человека.
295 В роще этой останься и жди там все время, покуда
В город прибыть мы успеем и в дом воротиться отцовский.
Только дождись, чтоб достигли мы дома царя Алкиноя,
В город феаков отправься тогда и расспрашивай встречных,
Как тебе к дому пройти Алкиноя, высокого сердцем.
300 Это нетрудно узнать, проводить без труда тебя сможет
Малый самый ребенок. Нигде у других ты феаков
Дома такого не встретишь, как дом Алкиноя героя.
После того как тебя там строенья и двор в себя примут,
Быстро пройди через залу мужскую и прямо направься
305 К матери нашей. Она пред огнем очага восседает,
Тонкие нити прядущая цвета морского пурпура,
Подле высокой колонны. Рабыни ж работают сзади.
Кресло отца моего пододвинуто к той же колонне,
В нем он сидит и вино, как бог бессмертный, вкушает.
310 Мимо него ты пройдешь и обнимешь руками колени
Матери нашей, чтоб радостный день возвращенья увидеть
Скоро наставшим, хоть очень далек ты от родины милой.
Если, скиталец, к тебе моя мать отнесется с вниманьем,
Можешь надеяться близких увидеть и снова вернуться
315 В дом благозданный к себе и в милую землю родную”.
Так сказавши, блестящим бичом она мулов хлестнула.
Быстро они за собою теченья оставили речки.
Мулы равно хорошо и бежали и тихо шагали.
Дева правила ими, с умом их бичом подгоняя,
320 Чтобы за ними пешком поспевали подруги и странник.
Солнце меж тем уж зашло. Достигли они знаменитой
Рощи священной Афины. Там сел Одиссей богоравный, –
Сел и дочери Зевса великого начал молиться:
“Дочь Эгиоха Зевеса, послушай меня, Атритона!
325 Нынче хотя бы внемли, когда не вняла мне в то время,
Как сокрушал меня в море преславный Земли Колебатель!
Дай мне к феакам угодным прийти, возбуждающим жалость!”
Так говорил он молясь. И его услыхала Афина,
Но самолично пред ним не явилась; она опасалась
330 Брата отцова: упорно он гневом пылал к Одиссею,
Богоподобному мужу, пока не достиг он отчизны.


ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ

Сад Алкиноя

Сад у ворот вне двора простирался огромный, в четыре
Гия пространством; со всех он сторон огражден был забором.
Множество в этом саду деревьев росло плодоносных -
115 Груш, гранатных деревьев, с плодами блестящими яблонь,
Сладкие фиги дающих смоковниц и маслин роскошных.
Будь то зима или лето, всегда там плоды на деревьях;
Нету им порчи и нету конца; постоянно там веет
Теплый Зефир,. зарождая одни, наливая другие.
120 Груша за грушей там зреет, за яблоком - яблоко, смоква
Следом за смоквой, за гроздьями вслед поспевают другие.
Дальше, за садом, насажен там был виноградник богатый.
В части одной на открытой для солнца и ровной площадке
Гроздья сушились, а в части другой виноград собирали.
125 Там уж давили его, там едва только он наливался,
Сбросивши цвет, а уж там начинал и темнеть из-под низу.
Вслед за последней грядой виноградной тянулись рядами
Там огородные грядки со всякою овощью пышной.
Два там источника было. Один растекался по саду,
130 Весь орошая его, а другой ко дворцу устремлялся
Из-под порога двора. Там граждане черпали воду.
Так изобильно богами был дом одарен Алкиноев.

ПЕСНЬ 13

Пещера нимф на острове Итака

95 К острову тут подошел быстролетный корабль мореходный.
Есть в итакийской стране залив один превосходный
Старца морского Форкина. У входа его выдаются
Два обрывистых мыса, отлого спускаясь к заливу.
Мысы залив защищают снаружи от поднятых бурей
100 Яростных волн. И корабль крепкопалубный, с моря зашедши
В этот залив на стоянку, без привязи всякой стоит в нем.
Где заливу конец, длиннолистая есть там олива.
Возле оливы - пещера прелестная, полная мрака.
В ней - святилище нимф; наядами их называют.
105 Много находится в этой пещере амфор и кратеров
Каменных. Пчелы туда запасы свои собирают.
Много и каменных длинных станков, на которых наяды
Ткут одеянья прекрасные цвета морского пурпура.
Вечно журчит там вода ключевая. В пещере два входа:
110 Людям один только вход, обращенный на север, доступен.
Вход, обращенный на юг, - для бессмертных богов. И дорогой
Этою люди не ходят, она для богов лишь открыта.


ПЕСНЬ 24

Сельский сад Лаэрта

205 Те же, к полю спустившись из города, прибыли вскоре
В сад Лаэртов, прекрасно возделанный. Сад тот когда-то
Сам Лаэрт приобрел и над ним потрудился немало.
Был там дом. Отовсюду его обегала пристройка.
В ней плененные в войнах рабы, по приказу Лаэрта
210 Всячески несшие труд, отдыхали, обедали, спали.
В доме старуха сикелка жила. Усердно ходила
За стариком она здесь, в отдаленьи от города, в поле.
С речью такой Одиссей к рабам обратился и к сыну:
"Вы отправляйтесь теперь в прекрасно отстроенный дом наш
215 И на обед заколите свинью, какая получше.
Я же пойду и отца моего испытанью подвергну -
Сразу ль меня он узнает, как только увидит глазами,
Или, так долго пробывши вне дома, я буду не узнан?"
Так сказал он и выдал рабам боевые доспехи.
220 После того они быстро направились в дом, Одиссей же
В сад плодовый пошел, отца испытать там надеясь.
В сад пространный спустился и Долия там не нашел он,
И никого из рабов иль сынов его. Все они вышли
Вон из сада терновник сбирать для садовой ограды.
225 Шел впереди их старик и дорогу показывал прочим.
Только отца одного нашел он в саду плодоносном.
Куст окапывал он. Был грязен. На грубом хитоне
Всюду виднелись заплаты. Поножи из кожи бычачьей,
Тоже в заплатах, на голени он повязал от царапин.
230 Из-за колючек на руки надел рукавицы, и козья
На голове, выражавшей страданье, виднелася шапка.
Только увидел его Одиссей, удрученного тяжкой
Старостью, с сердцем, великой исполненным мукой и скорбью,
Остановился под грушей высокой и горько заплакал.
235 Он между помыслов двух и умом колебался и духом:
Броситься ль прямо к отцу, обнять, целовать его жарко,
Все сказать, - что он дома опять, что вернулся в отчизну, -
Или сперва расспросить и его испытанью подвергнуть.
Вот что, тщательно все обсудив, наилучшим признал он:
240 Раньше шутливою речью подвергнуть его испытанью.
Так порешивши, к Лаэрту пошел Одиссей богоравный.
Тот в это время окапывал куст, головою склонившись.
Близко к нему подошел блистательный сын и промолвил:
"Очень, старик, ты искусен и опытен в деле садовом!
245 Все тут в прекрасном порядке. Смотрю - ничего без ухода
Не оставляешь ты в целом саду - ни кустов, ни оливы,
Ни виноградной лозы, ни груши, ни гряд огородных.
Слово другое скажу, ты же гнева не вкладывай в сердце.
Плох уход за тобою самим. Невеселая старость
250 Пала на долю тебе. Ты грязен, одет неприглядно.
Не за безделье твое о тебе не печется хозяин,
И ничего в тебе рабского нет, только стоит увидеть
Рост и наружность твою: на царя ты всем видом походишь.
Было б приличней такому, как ты, омывшись, насытясь,
255 Спать на мягкой постели, как всем старикам подобает.
Вот что, однако, скажи, и скажи мне вполне откровенно:
Кто тебе господин? За чьим это садом ты смотришь?

<...>Так на это ему Лаэрт возразил и промолвил:
"Если впрямь это ты, мой сын Одиссей, воротился,
Верный какой-нибудь признак скажи мне, чтоб мог я поверить".
330 Так отвечая на это, сказал Одиссей многоумный:
"Прежде всего погляди на этот рубец мой, который
Белым клыком на Парнасе кабан мне нанес на охоте.
Был туда я тобой и почтенною матерью послан,
Чтоб Автолика проведать, отца моей матери. Должен
335 Был я дары получить, которые мне обещал он.
Ну, а теперь перечислю деревья, которые ты мне
Некогда в этом саду подарил. Мальчишкою был я,
По саду шли мы с тобой. И о дереве каждом тебя я
Спрашивал. Ты мне его называл и о нем говорил мне.
340 Груш тринадцать и яблонь мне десять тогда подарил ты,
Сорок смоковниц; еще пятьдесят мне рядов обещал ты
Лоз виноградных, плоды приносящих весь год непрерывно, -
Вижу вокруг и сейчас тут я самые разные гроздья, -
Если только погода ниспослана будет Кронидом".


Перевод В.В. Вересаева

http://www.lib.ru/POEEAST/GOMER/gomer02.txt